Предисловие

Этот отчет посвящен в основном игре – я опустил бытовые подробности и историю нашего путешествия до полигона. Отчет субъективен - я рассказываю о том, что сам видел и чувствовал. Конкретные имена и даты часто отсутствуют, так как записную книжку мы вели нерегулярно, да и нет её у меня сегодня, поэтому прошу не обижаться на неточности.

День первый - суббота

Поднявшись около семи и не желая возиться с котелком, мы с Сермехом отправились на разведку (а заодно - в деревню на поиски парного молока, которым нас искушал накануне Вискас). Имея после вчерашних приключений весьма смутное представление о географии Перна-на-полигоне, мы просто пошли по дороге, намереваясь вступать в контакт со всеми встреченными холдами.

Уже через полсотни метров сквозь заросли завиднелись палатки; при ближайшем рассмотрении их оказалось целых четыре штуки, причем из каждой исправно высовывалось не по одной паре ног. Заинтересовавшись таким мощным соседом, я попытался выяснить, кто они и что производят. К сожалению, ранний час не располагал к полноценному общению, и только через несколько минут мои настойчивые вопрошания были вознаграждены глухим возгласом “Форт мы, Форт!” Дальнейший контакт не представлялся возможным – холд Форт вновь погрузился в сон.

Гадая о политико-экономических перспективах сотрудничества с новооткрытым соседом, мы пошли дальше, и вскоре заметили на той стороне поля ещё одно поселение. Подобравшись поближе, можно было разглядеть двух девушек, пытающихся нарубить дрова. К ним мы и обратились, быстро выяснив, что это Вейр, и что не помешала бы помощь с дровами. Пока мы рубили дрова, девушки жаловались, что очень далеко таскаться за водой; мысленно смакуя выгоды дружбы с Вейром, я немедленно предложил снабжать их водой, благо у нас в Исте этого добра была целая речка. Выловив напоследок из кипящего котелка его крышку, мы выслушали благодарности и откланялись, радуясь такому удачному началу дня.

Дальше до деревни мы шли практически без приключений. Первый же встречный абориген направил нас к источнику парного молока. Пока бабка доила корову, дед развлекал нас потоком ругательств разной степени лихости и закрученности, но одинаковой непечатности; впрочем, они были не направлены на нас, а просто дополняли речь. Важнейшей проблемой его жизни на тот момент было найти, чем подкормить неслабый костер у крыльца.

Получив заветную трехлитровку с молоком и наполнив бутылки водой из колодца, мы направились к лагерю. Все встречные игроки долго провожали глазами наше триумфальное шествие, иногда отваживаясь на вопросы “где молочко-то достали?”, а то и “можно к вам потом заглянуть попробовать?”, на что мы лишь загадочно усмехались.

Родной холд встретил нас с распростертыми объятиями. Тут же начали формироваться предложения по использованию столь ценного продукта – кого и когда им подкупать, начиная от драконов и заканчивая мастерами. Впрочем, наибольшей популярностью пользовалось предложение “выпить всё самим и сразу”. Практически это и было сделано.

До нас начали доходить слухи о предстоящем общем параде и массовой чиповке снаряжения. Первое нас волновало мало, а вот насчет второго было дурное предчувствие. Которое и не замедлило оправдаться – из всего нашего оружия Посадник очиповал лишь 1 (один) меч и два щита. Четыре меча и два щита были допущены с оговоркой их изобретения и чиповки кузнецами по игре. Два кистеня и одна алебарда не были допущены вовсе, причем если алебарду ещё можно было понять, то с кистенями, по-моему, вышла явная ошибка. Они были абсолютно безопасны и четко разрешались правилами, но Посадник принялся доказывать, что кистень произошел от плетки и мог быть изобретен только кочевыми народами, каковых на Перне не было. Мне сразу пришли на ум европейские морнингстары, весьма мало общего имеющие с плетью, а также наличие на Перне отличных скакунов (раннеров), которых, наверное, чем-то погоняли. Наши доводы Посадника не убедили, а дальше стало ещё хуже.

На общем параде Посадник с негодованием отверг возможность допуска особо длинных дрынов (явно намекая на меня, красующегося с самым длинным нашим полуторником), хотя пять минут назад сам разрешил мне изобрести этот меч по игре. Тем самым мы навсегда лишились ещё одного мощного оружия, и хотя на параде выглядели как чуть ли не самый воинственный холд, весь первый день игры у нас было только одно очипованное оружие на всех. Хорошо хоть было два легких доспеха (за которые сошли толстые меховые жилетки – моя и Идаролана. Мой же кожаный доспех Посадник почему-то проигнорировал).

Объявили начало игры, и холд Иста незамедлительно отправил Великое посольство в лице лорда Уорбрета, Стэйна и вашего покорного слуги (резво захапавшего единственный меч). Первым делом мы нанесли визит ближайшему соседу – Форту, познакомились там с лордом Грохом, его семьёй, арфистами и лекарями. Появилась мысль скрепить нашу дружбу династийным союзом, и Грох пообещал выдать за нашего лорда одну из своих дочерей. Предвкушая появление в нашем холде особы женского пола, мы со Стэйном сидели у костра и беседовали с женой Гроха, в то время как юная принцесса развлекала Уорбрета пением под гитару. В целом Форт мне понравился, только Грох произвел не очень приятное впечатление неким высокомерием.

Распрощавшись с Фортом, мы отправились к Вейру, где уже собрались драконы. Впрочем, дальше банального обмена любезностями разговор не пошел – уже было заметно некоторое пренебрежение драконов и всадников к простым холдерам.

Вскоре после возвращения в лагерь появился наш посредник (Виталий) и объявил, что если через час мы не спустим на воду корабли, то останемся без еды до завтра. Пришлось с одним топором и тремя ножами лихорадочно строить восемь игрушечных размеров корабликов. Успели сделать полностью только три, плюс байдарка сошла за два, и мастер принес нам первый улов – четыре банки рыбных консервов.

В тот вечер ужин наш не блистал роскошью. Причем настолько не блистал, что когда Вискас предложил нам отведать наловленных им лягушек, мы с радостью согласились и вскоре весело жарили на костре лягушачьи лапки. Как в лучших ресторанах Парижа, мясо напоминало курятину (изрядно выдержанную в болоте и нашпигованную слизистыми волокнами и пузырьками ;). Сковородкой с лягушачьими останками мы потом долго пугали гостей, особенно девушек.

Мне выпало дежурить с трех до пяти вместе с Сермехом, и часов в 12 я полез в палатку, надеясь хоть немного поспать. Остальные продолжали пьянствовать, но когда я, так и не заснувший, выполз наружу в три часа ночи, все уже мирно посапывали в палатках.

Дежурить посреди ночи – занятие не из приятных, мы с Сермехом только и делали, что искали в кромешной тьме дрова для загибающегося костерка. Воду нам вскипятить за два часа так и не удалось, равно как и мне не удалось поспать с пяти до семи.

День второй – воскресенье

Утро принесло новость о том, что ночью Форт обокрали отщепенцы – стащили всё оружие и повытаптывали поля. Это произошло по простейшей причине – Грох отказался дежурить ночью, а три оставшихся парня не могли нормально продежурить всю ночь; короче, часовых не выставили вообще.

Грох попросил нашей помощи в борьбе с проклятыми разбойниками; вооружившись единственным мечом и двумя щитами, целых четверо рыбаков (включая меня) отправились на безумное предприятие. Стратегия была проста: меченосец убивает первого врага, щитовики бросаются и подбирают оружие. Конечно, если бы мы действительно наткнулись на ватагу отщепенцев и вступили в бой, нас бы всех перерезали. Уяснив сию простую истину, мы решили поискать союзников, каковые и были найдены на Южном континенте. Однако когда мы подошли к Форту, то не обнаружили там ни Гроха, ни отщепенцев – только лекарок, которые сообщили, что лорд удалился на некое совещание.

Воинственный пыл не хотел остывать так просто; проклиная трусость Гроха, самые отчаянные из нас решили сами отправиться на поиски отщепенцев. Мы встретили печального странника в черной рясе, который поведал нам, что отщепенцы осадили владения Фэкса. Холдеры с Южного сказали, что знают расположение разбойничьего лагеря. Тут же решили атаковать лагерь, пока отщепенцы заняты Плоскогорьем. Пять человек (двое с Южного, два объявившихся фортовца, и я) отправились в поход.

Предполагаемый (чуть дальше Южного континента) бандитский приют оказался забытым Вейром на скалистом острове (будущий Южный Вейр). Разочарованные, мы отправились по чаще дальше, и вскоре вышли с тыла на совершенно пустой холд, к тому же не запертый ;) Это был Бенден; его хозяева были, наверное, на том же совещании, что и Грох. Такой шанс мы упустить не могли, и загрузились всей бенденской провизией (в палатки и рюкзаки мы, конечно, не лазили), которую тут же скинули барыге-мастеру за шесть золотых (жадина дал за большую бутылку кетчупа всего один золотой). Радостный, я отдал Идаролану свою долю (один золотой и два серебряных) – разбойничать мне понравилось.

К этому времени наша рыболовная флотилия выросла до восьми судов, и рыбные консервы девать было уже некуда, поэтому решили снарядить экспедицию к кузнецам – очиповать наконец дрыны.

Отправились я и Дэн. Тут же встретили одного из кузнецов и странного человека в черно-красном, с замотанным тряпкой лицом. Они тащили нечто, очень напоминающее деревянную баллисту на колесах. Естественно, появление такого орудия вблизи нашего холда настораживало; осторожные расспросы выяснили, что замотанный человек – ученик кузнецов, сам он из Плоскогорья, непонятный агрегат – самодвижущийся экипаж, а самострел на агрегате – не оружие, а символ “гордо летящего члена”. Пока я очухивался от шока сразу с нескольких сторон, кузнецы укатили.

Зато появились Нити.

Раньше я лишь слышал о них, и мы припустили бегом, как только заметили синий фронт. Доложу я вам, бежать по кочкам, скрытым высокой травой, да ещё в кожаном доспехе, с мечом и щитом, на виду такого врага – занятие не из приятных. Впрочем, Нити прошли, не обратив на нас внимания, как и полагается безмозглому явлению природы. С тех пор мы особо не беспокоились по их поводу, стараясь просто не вставать на пути.

В кузнице был беспорядок. Оказывается, только что Нити изрядно подпортили оборудование, а ученик из Южного был насмерть задавлен наковальней (нам показали даже его могилку неподалеку). Вообще Южному не везло с учениками кузнецов – второй был прирезан отщепенцами, а третий так и не успел выучиться на мастера.

После того, как мы изобрели длинные мечи (баратронус, понимаете ли, очень большая и сильная рыба, и чтобы убить её с лодки наши предки издревле пользовались длинными лезвиями. Поскольку дела на Перне после четырехсотлетнего мира верно двигались к войне, мы подумали, а нельзя ли, немного усовершенствовав рыболовное снаряжение, использовать его как оружие), кузнецы согласились очиповать два наших меча за две банки обычной рыбы и две – деликатесной (т.е. за 3.4 золотых вместо обычных четырех).

Только мы вышли за ворота, как из-за леса вырулили Нити, так что пришлось ещё посидеть в кузнице. Мы развлекались рассматриванием оружия, доспехов и изобретений. Из первого привлек внимание текстолитовый меч, довольно тяжелый и острый, причем вроде как допущенный на игру. Я, как не раз получавший подобным мечом по разным частям тела, несколько опечалился. В целом же наши черные мечи были самым длинным клинковым оружием, что радовало. Из доспехов выделялась черная металлическая кираса – простейшей конструкции, она тем не менее производила хорошее впечатление. Но больше всего меня поразили изобретения – например, ученик из Плоскогорья на наших глазах провел испытания летательного аппарата (за что был представлен к званию мастера). Сколько времени потребуется проклятым кузнецам, чтобы изобрести стратегический бомбардировщик, я предпочитал не подсчитывать. Безопасность Исты, прежде неуязвимой за проливом, была под угрозой.

Едва мы собрались на выход, как заявилась банда отщепенцев в полном составе. Неслабая гопа рослых парней с дубьём и луками повергла меня в легкий стресс, но по счастью на территории кузницы соблюдался нейтралитет. Разбойники заказали оружия (почему-то у них было всего 2 золотых) и отвалили в сторону Плоскогорья. Тут подошел какой-то холдер и с таинственным видом сделал нам любопытное предложение. Дескать, Телгар (а также ещё кое-кто поважнее) заинтересован в том, чтобы рыбаки тайно переправили на Южный континент несколько человек. У меня засосало под ложечкой от такого резкого поворота событий; сохраняя невозмутимость, я осведомился, сколько именно людей будет (дескать, а то могут в лодки не поместиться), и услышал, что человек девять, вооруженных. Я пообещал поговорить с нашим лордом, и предложил телгарцу подойти через некоторое время к Исте для окончательного решения.

Под завязку забитые новостями, мы с Дэном отправились домой. По пути нам вновь встретились Нити – на этот раз они громили Бенден. Неподалеку ошивались два дракона, но помогать людям не собирались – они были в Промежутке.

Рассказав истовцам о чудесных изобретениях кузнецов и о планах Телгара и Плоскогорья (ибо я думал, что именно на Фэкса намекал телгарец) по захвату Южного континента, я предложил организовать вместе с южными засаду и перерезать фэксовых диверсантов, а потом захватить их беззащитные холды. Шанс был слишком хорош, чтобы упускать его, и мы немедленно отправились в Южный.

С Ториком, лордом Южного, мы перебирали различные варианты убиения ничего не подозревающих захватчиков. Девять вооруженных головорезов – серьёзный противник даже для обоих наших холдов – в Исте по-прежнему был всего один меч, а в Южном бойцов было от силы человек пять. Остановились на двух планах.

Во-первых, поскольку телгарцы никогда не были на Южном континенте, не разбирались в морских приборах, и повезем мы их ночью – можно было высадить их на необитаемом острове посреди океана и оставить подыхать с голода (либо милосердно расстрелять из луков).

Во-вторых, если бы мастер не разрешил первый план, можно было разделить диверсантов на две группы и переправлять по очереди (дескать, лодки больше пяти человек не вмещают), а на Южном высаживать в заранее оговоренное место и всем вместе их мочить.

Когда мы уже собрались на поиски мастера, на Южный выпали Нити. Поскольку мы были в безопасности холда, они покружились и убрались восвояси, причем поля каким-то чудом остались нетронутыми. Исте повезло меньше – Нити сожгли у нас два корабля, причем драконы так и не объявились. Решено было десятину платить перестать.

В это время прилетел дракон с сообщением о скором сборе Конклава в Вейре – предполагалось обсуждать проблему отщепенцев. Мы поскорей отправились к кузнецам забирать мечи – впереди маячили сражения.

В Вейр отправились лорд Уорбрет и я (вооруженные свежеоткованными мечами), вместе с Ториком. На этот Конклав (в отличие от недавнего, проходившего в Исте) исправно собрались все лорды, видимо благодаря драконам-посланникам. Лидеры холдов отошли в сторонку пошептаться, а простые холдеры развлекались наблюдением Запечатления и брачных полетов. Шли слухи об изобретении кузнецами огнемета; меня прельщала мысль заполучить это оружие и сжечь дракона (золотая драконица весьма раздражала).

Лорды порешили отправиться в поход на отщепенцев завтра утром, благо разведчики (гм, мастера) раскрыли местоположение их лагеря. Обратно мы шли вместе с Грохом; фортовцы рассказали, что взамен украденного отщепенцами оружия они уже изготовили копья и дубины. К этому времени Грох изрядно достал меня своим высокомерием, да ещё и нанес оскорбление всему нашему холду, нарушив свое обещание выдать дочь за Уорбрета. Я шел прямо за ним, и руки чесались перерезать ему горло – мы с Уорбретом были хорошо вооружены, а телохранитель Гроха считал ворон и не оказал бы серьёзного сопротивления. Памятуя о древних традициях, я сдержался, но по возвращении в холд предложил захватить Форт.

Ограбление отщепенцами ничему не научило фортовцев – они по-прежнему не собирались выставлять ночную стражу. В разговоре с ними я сказал, что наш холд всегда охраняется двумя часовыми, и предложил заодно охранять и Форт, на что наивные фортовцы с радостью согласились. К сожалению (пусть и небольшому, благодаря дальнейшим событиям), ночная боевка не прельстила наших воинов – они предпочитали мирно дежурить у костра.

Вечером к нам заглядывали драконы, лекарки, странник в черном и другие. Некоторые с явным намеком сообщали, что кто-то ограбил Бенден, лекарки интересовались лечебными свойствами рыб (мы лекарок не любили после того, как одна их ученица залечила нашего парня до смерти), странник сообщал разные интересные новости и окончательно убедил меня в том, что является шпионом (видимо, фэксовым), поэтому о важных делах мы рядом с ним предпочитали не распространяться.

Подошли несколько телгарцев договариваться насчет переправы в Южный. Мы потирали руки (мастер согласился на наш план с необитаемым островом), но оказалось, что телгарские поля пожгли Нити, и телгарцы просто хотели купить благодатной южной почвы, причем согласились заплатить нам два белых батона за переправу и обещали не брать оружие. Казалось, наш великолепный план по уничтожению Плоскогорья обломался, но тут пришел плоскогорный воин (в ламеллярном доспехе и с железным шлемом – Фэкс должен помнить его) и попросил помощи в сооружении огромного галеона и морском путешествии до Южного. Оказалось, у него старые счеты с одним из южных холдеров, и они договорились устроить грандиозную битву на море. Мы согласились помочь (ещё бы - заманчивая перспектива голодной смерти на необитаемом острове для плоскогорцев и хорошей жизни в Плоскогорье для нас). В качестве платы мы согласились на меч и доспех (продовольствия у нас хватало, а вот оружия – нет).

С Южного заявилась некая девица, назвавшаяся моей давно потерянной дочерью. На вопрос “А где мамаша?” она ответила, что мать погибла во время кораблекрушения, которое и забросило упомянутую девицу в Южный. Вытирая скупые отцовские слезы, я обнял дочурку, но узнав, что она вышла замуж без моего благословения, едва не проклял молодоженов (впрочем, этого и не потребовалось – ребенок у них родился мертвым, видно испугался моего гнева).

Мы с Уорбретом дежурили с пяти до семи, и хорошо поговорили на разные темы. (В частности, хотелось бы привести мое рассуждение о “Звездых войнах” Лукаса.

1. Эпизод первый получился таким детским просто потому, что показан через глаза ребенка, маленького Анакина.
2. О Темной и Светлой сторонах силы – это банальные Инь и Ян, активное и пассивное начала, борьба и единство противоположностей. Примеры:

1. Йода, адепт Светлой стороны – ссохшийся карлик, последние столетия своей жизни проводящий на необитаемой планете в состоянии медитации и бездействия.
2. Палпатин, адепт Темной стороны – Император, самое могущественное существо в известной Вселенной.
3. Йода не хочет, чтобы Люк отправился спасать друзей из лап Джаббы. Это будет АКТИВНЫМ действием, неподобающим Светлой стороне. Йода говорит, что Люк не готов – и это правда, потому что, когда Люк будет “готов”, он сам не захочет ничего делать и никого спасать. Он достигнет Просветления (нирваны, сатори, как хотите) и станет таким же отшельником, как Йода.
4. Император хочет, чтобы Люк попробовал убить его. Это будет опять же АКТИВНЫМ действием, и Люк встанет на путь Тьмы. Именно для этого Император показывает Люку сцену уничтожения флота повстанцев (гм, незаконных вооруженных формирований ;) и пододвигает к нему лучевой меч. И только тем, что Люк не убил своего отца, т.е. ОТКАЗАЛСЯ от действия, он вернулся на путь Света. Люк предпочел мучительную смерть от рук Императора убийству Вейдера, и тут рядом с буддистским мотивом появляется и христианский мотив жертвы.

В целом – фильмы Лукаса не так просты, как может показаться на первый взгляд, но и не выходят за рамки традиционного голливудского увлечения религиями и восточными учениями.)

День третий - понедельник

С утра предполагалось идти походом на отщепенцев, но у нас были другие планы. Бодрствовали только мы с Уорбретом; вскоре удалось разбудить Стэйна, но остальные четверо спокойно посапывали в палатках.

В Исту пришли двое отщепенцев, предложили союз против армий Конклава или хотя бы нейтралитет. Воевать со всем Конклавом нам было неохота, да и отщепенцев не любили, поэтому одного я зарезал, а второго оглушил. Его мы связали и начали пытать на предмет численности отщепенской банды, количества оружия и расположения их лагеря. Глядючи на повязанного здоровяка, мы долго думали, чем же пытать, пока наконец один из южных не предложил “выход силы”. Несмотря на то, что отсутствовал турник и сам предложивший это упражнение не выполнял, отщепенец так испугался (или просто задолбался стоять связанным), что поверил на слово и ответил на все вопросы, после чего был сброшен в воду и немедленно сожран баратронусом.

С отщепенцев мы поимели копьё и дубину (кажется, фортовской выделки), а также несколько серебряных. Ободренные, вместе с Южным мы отправились брать Форт.

Ничего не подозревающие (по крайней мере, нам так казалось) фортовцы впустили нас внутрь, но заставили сложить оружие. Двое из трех вооруженных воинов Форта были в походе, а Грох преспокойно храпел в палатке. У одного из южных оказалась кулуарка (мы весьма недооценили это оружие, а потому в Исте вообще не было ни одной кулуарки), но пускать в ход нам её не пришлось – удалось тайно вытащить лорда Гроха из его опочивальни и в кандалах отвести в Исту. Я предлагал немедленно отправить его на корм рыбам, но наш гуманный лорд просто посадил его в железную клетку. После этого в Форт отправилась официальная миссия во главе с Уорбретом. Я объявил, что Грох как ничтожный и трусливый правитель, оскорбивший честь холда Иста, низложен, и что теперь Форт находится под властью лорда Уорбрета (просьба человеку, игравшему Гроха, не обижаться – к нему лично никаких претензий, он даже подвез меня до Черноголовки. Просто нам надоело сидеть без дела, и мы решили отыграть роль Фэкса). Арфистам и лекаркам, недовольным таким поворотом, мы пообещали защищать их гораздо лучше, чем это делал Грох, и в доказательство отправились в поход на отщепенцев.

(На пути в Форт мы встретили мастера на велосипеде, которому и рассказали, куда и зачем идет такой отряд. Уже в Форте, когда мы пытались отвлечь лекарок и арфистов разговорами пока наши люди подбирались к Гроху, заявился этот мастер и во всеуслышанье спросил “Ну что, уже захватили?”. Было весьма неприятно).

Хотя и Уорбрет, и Торик должны были знать расположение лагеря отщепенцев, направление похода они представляли весьма смутно, и неизвестно, дошли бы мы до цели, если бы нам не встретился воин из Плоскогорья – тот самый, жаждавший сразиться с Южным. Он проводил нас до места сбора – правда, не очень уверенно, и мы дважды пересекли одно и то же поле под радостные возгласы расположившихся на опушке туристов. По пути он сообщил, что Фэкс не поддержал идею строительства галеона и нападения на Южный – что нас весьма огорчило, впрочем, ненадолго, так как приближалась битва.

Наконец, впереди показались армии Конклава – вовсе не такие многочисленные, как предполагалось. Отщепенцы боялись, что на них пойдет человек восемьдесят, но собралось не больше тридцати, считая нас с Южным. Поскольку командование принял Фэкс, я доложил плоскогорцам о нашей расправе с двумя отщепенцами. Полагали, что теперь разбойников осталось только пятеро (на самом деле мастера немедленно возродили тех двоих, и мы их встретили уже в лагере). Двум воинам из Форта я сказал, что их лорд болен и поручил командование Уорбрету.

Фэкс всех построил и повел к лагерю. Мы шли в середине колонны, по лесной тропинке, как вдруг впереди послышались крики и мы бросились туда. Размахивая своим полуторником, я выскочил на лагерь отщепенцев с фланга, надеясь перехватить убегающего врага, и узрел мирно обедающих товарищей, не собирающихся оказывать сопротивление. Они заявили, что уже прекратили играть, и через час отъезжают домой.

Это был удар. Поникшие и разочарованные, мы побрели домой. Уорбрет сокрушался из-за неправильной игры, обозвал меня серым кардиналом и сказал, что напрасно послушался моего совета о захвате Форта. Двое фортовцев, шедшие с нами, несколько удивились при слове “захват”, но когда я сказал, что это просто замена одного лорда другим, они согласились присягнуть на верность Уорбрету – им явно было всё равно. Я же просто был раздавлен внезапно накатившей усталостью (за три дня я проспал от силы четыре часа, а последние сутки практически не ел).

По пути мы зашли в мастерятник, где и рассказали о конфузе с отщепенцами. Посовещавшись, мастера решили оделить нас “добычей, захваченной в разбойничьем лагере”. Еда у нас была и так, поэтому когда заявился ещё один мастер и объявил, что добычи не будет, мы особо не огорчились (дальше огорчаться было практически некуда, по крайней мере для меня – я боролся с искушением посоветовать мастеру засунуть эту добычу себе туда, где всегда темно).

В лагере всё было тоже плохо. Дэн, Вискас и Идаролан сидели у костра рядом с горкой неочипованных рыбных консервов. Один рыбак куда-то пропал (его где-то убили, и он возрождался Нитью и Диким стражем). На вопрос, почему рыба до сих пор не чипована и куда делся Грох, Идаролан ответил, что рыбу чиповать ломает, а Гроха он отпустил.

Такой поворот событий вогнал меня в окончательную депрессию. Я принял обет убить десятерых до захода солнца и отправился с несколькими южными на поиск ещё играющих людей.

Форт был пустынен, к тому же теперь – владения Исты. Впереди – Бенден, но двое воинов предусмотрительно заперлись внутри и из-за стен пожаловались на проклятых отщепенцев, вчера своровавших у них еду ;). На полях не было заметно ни одного кандидата в мертвятник, и мы пошли выносить Плоскогорье. В Руате находились драконица со всадницей, и хотя искушение было велико, я не бросился в самоубийственную атаку (хотя вспомнился ответ отщепенца на мой вопрос “как убить дракона” - он взял мой меч, изрядно приложил меня же по коленной чашечке, и сказал: “Вот так же бьешь дракона, только раз в пятнадцать сильнее, а потом спрашиваешь, снимать ли остальные 19 хитов”). У одного из южных, ученика кузнеца, был огнемет, но в пяти случаях из шести при выстреле из него сгорал сам стрелок… поэтому мы удалились.

Потом был Набол (кажется), где чаевничали несколько мастеров во главе с Посадником. На нашу угрозу вытоптать посевы и порубить коров они только рассмеялись – лагерь уже сворачивался. Наконец, мы дошли до Плоскогорья, где дух Фэкса покаялся мне, что при жизни был плохим злодеем. Его казнил наместник Руата – какая жалкая смерть для человека, имевшего шанс повелевать всем Перном…

Мы повернули домой. В Форте собралось много народу, но у нас не было тарана, а выйти за ворота они не хотели. Южные пошли сворачивать свой лагерь, а я отправился на поиски кого-нибудь, кого ещё можно убить. Встретился какой-то холдер, которому я немедленно перерезал горло. Вдруг у самой Исты я почувствовал сзади человека, и в тот же миг лезвие меча прошлось по моей шее. Не веря, я обернулся – это был Идаролан. Оказывается, рыбаков поразил каннибализм – каждые двадцать минут они должны были питаться человеческим мясом, и хотя только что на их глазах я сотворил труп из прохожего, который вполне сгодился бы на обед, они предпочли съесть меня.

Это было последним ударом. Быть съеденным собственными друзьями, причем не из-за голода, а просто так – не пожелаю этого никому.

В мастерятнике меня возродили разбойником. Я пошел к Форту и, надеясь наконец покончить с давней враждой, вызвал Гроха на дуэль. Он ответил, что слишком стар и немощен для драк, добавив ко всем моим разочарованиям ещё одно. Когда из-за кустов на меня выскочили трое меченосцев, я хотел только одного – смерти.

Этот бой был первым и единственным моим настоящим боем за всю игру. Тропинка была огорожена с боков кустами, и широкими взмахами своего полуторника я пытался не подпустить врагов на расстояние удара их одноручников. Они двинулись вперед, и одним взмахом я сбил все три меча, и сразу нанес удар центральному в плечо. Хит был снят, и он немного попятился. Правый тем временем обходил меня справа; я вновь сбил его меч и ударил в предплечье. Но в это время левый и центральный подобрались и двумя ударами нанесли мне тяжелые раны. Я истек кровью на поле боя.

Так закончилась эта игра для Кайрона, рыбака из Исты.

Послесловие

От Черноголовки до Москвы мы ехали вместе с Южным. Они отлично пели и играли на гитаре, причем ученик арфиста даже сочинил балладу про Исту на музыку “Двух кораблей” Агаты Кристи.

В целом игра произвела хорошее впечатление. Жутковатый быт, холод, мастерские недоработки и пофигизм отдельных участников не смогли превратить её в катастрофу. Мне понравилось, а потому – спасибо всем!